Нет, разумеется, я интересовалась историей Шымкента. Знала, что холм, у основания которого сейчас лежит площадь Ордабасы, в средние века был хорошо укрепленной цитаделью.

К нему примыкала базарная площадь, рядышком лепились глинобитные домишки ремесленников и прочего люда. В 1813 году путешественник Филипп Назаров наблюдал уже несколько иную картину: «Дома здесь выстроены из нежженого кирпича, наподобие китайских, без окон, посему для света в квартирах везде видишь растворенные на улицах двери». 
Так что город вышел именно оттуда, от цитадели, от крепости. Но для нас это легендарное время смутно ассоциируется с верблюжьими караванами, Шелковым путем, караван-сараями (то бишь, гостиницами). Усталым путникам вдруг открывалось поселение-оазис, озелененное реками Бадам и Кошкаратой с ее благодатными подземными ключами. Почему бы здесь не поселиться и осесть? И охотно селились. В 1800 году городок насчитывал уже 700 домов «все они были обнесены нетолстыми глиняными стенами» (Поспелов и Бурнашев).
В 18 века за Чимкент буквально бились насмерть Казахское, Бухарское и Кокандское ханства. В 1864 году  военную точку на этом ристалище поставил генерал Михаил Черняев – овладел этой кокандской крепостью и ввел город в состав Российской империи. Неудивительно, что Чимкент какое-то время назвался Черняевым. Недолго. 

Эта обширная преамбула, по-моему, извинительна, так как вполне объясняет русские названия улиц Нового города после «Черняевского  переворота». Улицы, по которым мы ходим и сейчас, носят другие имена, но, тем не менее, прошлое от капризов топонимики невозможно изменить, переписать или вычеркнуть.
Итак, развитие Чимкента пошло таки от так называемого Старого города, который и ныне сохраняет стихийную планировочную структуру, с мелкими кварталами, узкими улицами. Ничего исторически примечательного там не сохранилось – ни старой мечети, ни дома уездного градоначальника. Приезжие чиновники царской администрации, естественно, захотели жить покомфортнее, и от старого центра, как от истока, потянулись улица Николаевская (в народе Никольская, позднее Советская, ныне Казыбек би). Улица была невелика – примерно от нынешней филармонии до парка Кенбаба – но довольно значительная. Здесь располагались «присутственные места» и православные храмы.

На месте филармонии стояла церковь Сергия Радонежского (освящена в 1886 году), рядом с областным музеем, под землей до сих пор сохранились «останки» постовой станции, а в гимназии № 8 (Ленина-Дулати) располагалась двухклассная мужская гимназия, а парк Кенбаба был Соборным садом – по названию храма Николая Угодника, проще – Никольского Собора. Этот собор, построенный в начале ХХ века, величаво стоит и сейчас, правда, в образе театра кукол. Но главное – он документально является историко-культурным памятником и находится под охраной государства. На этой же улице в 1999 году была открыта первая в городе общедоступная библиотека имени Пушкина. Само здание снесено, на его месте высится многоэтажка, но библиотека под тем же славным именем существует и поныне. В этом году празднует свой 110 летний  юбилей. 
Николаевская, уже будучи Советской, не утратила своего градообразующего и административного значения: в здании областной больницы, например, находился областной Совет народных депутатов (с 1935 год). Некоторые архитектурные объекты, вроде бы, представляют исторический интерес, но настолько перестроены-переделаны, что безнадежно утратили «документы» эпохи и только отдаленно напоминают первоначальный оригинал. 
Рядом с Никольской магистралью, понятно, стали возникать и другие улицы и улочки. Садовая (проспект Сталина, проспект Коммунистический, Тауке хана) была самой зеленой, даже судя по названию. Ее пересекали улочки Кривые (их было восемь) – названы так по их вопиющей непрямолинейности. Вообще, в те времена как-то было не принято связывать нарекание улиц с именами конкретных людей – пусть даже и знаменитых. Исключение – разве что улица Черняевская (Полторацкого – Иляева). Остальные характерные особенности городских «трасс». Духовская (Горького – Бекет-Батыра) вела к православному храму, Мещанская (Майклы  Кожа) – была заселена народом «среднего звена», горожанами-служащими. Другие звались Глухими, Извилистыми, Неровными, Степными (3), Окраинными, Восточными (2). Были и тракты – Туркестанский, Темирлановский, Ташкентский, Аулиеатинский – указующие географическое направление.
Резиденция самого уездного начальника располагалась в начале нынешней улицы 8 марта. Одна из Степных претерпела несколько топонимических превращений – побывала и проспектом Алма-Атинским, и бульваром Аль-Фараби, теперь же – бульвар Кунаева. Весь обозначенный район буквально утопал в зелени. Причиной тому – три общественных сада: Черняевский, разбитый в 1870 году на месте стоянки генерала Черняева, Городской, конца XIX века, ныне Центральный парк, и уже упомянутый Соборный (Детский, Кен-Баба).
Жилье простых горожан было, прямо скажем, весьма неказисто. Если верить Н.С. Лыкошину, побывавшему в Шымкенте в 1904 году, то «здание здесь по своей архитектуре очень мало напоминают городские дома, как мы привыкли их представлять, каждый строит небольшой домик только для своей семьи и поэтому более или менее поместительные дома здесь редкость», 
Впрочем, уже тогда было в Шымкенте громадное, единственное «поместительное» здание «при въезде в город со стороны Ташкента» (Лыкошин). Это был сантониновый завод купца Савинкова (строительство начато в 1883 году, первая продукция выдана в 1885). Завод перерабатывал цветочные почки цитварной полыни (дермене) – лекарственное противоглистное растение, которое произрастало только в некоторых местностях Африки, Индии, Южной Америке и под Чимкентом – в долине реки Арысь. Сантонин был первым, как теперь говорят, конкурентоспособным продуктом местного производства – «единственный такой завод на всем земном шаре» (по И.И. Гейеру, упомянуто в путеводителе по Туркестану издания 1901 г.) Впоследствии купеческое предприятие преобразовалось и выросло до современного Химфармзавода. На том же месте. 
Мощный толчок для своего развития город получил в 1915 году – завершилось строительство железнодорожной линии Арысь-Чимкент, связавшей город с железной дорогой Оренбург – Ташкент. Жизнь уездного городка заметно оживилась. Появился свой железнодорожный вокзал и, само собой, привокзальная площадь с прилегающими к ней больницей, линейной милицией, домами железнодорожников. Сейчас там ничего не напоминает о былом. Разве что жилой дом по улице Анарова, 22. Он признан «памятником эпохи» республиканской комиссией и взят под государственную охрану. 
Сейчас в Шымкенте осталось только четыре охраняемых объекта – их правовой статус был подтвержден в начале этого года на республиканском уровне. Отдел сохранения историко-культурного наследия  областного  управления  культуры предлагал еще и жилой дом по улице Калдаякова, где когда-то жил всенародно любимый композитор. Отклонила его комиссия. Что ж, перечислим «последних из могикан»:

Никольский собор (театр кукол, Кенбаба),
Дворец металлургов (свинцовый район),
Лицей №4 по улице Парковая, 12 (свинцовый),
Военизированная охрана Ж/Д, 22 (район ж/д вокзала). 

Да. Все это было. И никто не утверждает, что мы должны слепо и фанатично цепляться за «уходящую натуру». Город должен меняться, обновляться, идти в ногу со временем…